Эта фарфоровая кукла влюбилась 4 серия

Она стоит на полке, идеальная и холодная. Фарфоровая кукла с глазами из стекла и улыбкой, застывшей навеки. Её мир — это пыль на витрине, тишина музейного зала и взгляды посетителей, скользящие по ней без интереса. Она смирилась с вечностью в роли экспоната. Пока в её зал не заходит он. Обычный парень, задержавшийся после экскурсии. Он не восхищается её красотой, он просто смотрит. И в его взгляде нет привычного любования безделушкой. Есть что-то иное, человеческое, тёплое. В этот миг в её хрупком фарфоровом теле происходит немыслимое. Трещина. Крошечный скол на запястье. Не боль, а пробуждение. Внутри, где должно быть пусто, рождается странное, щемящее чувство. Она не понимает его названия, но оно заставляет её хрупкое сердце, лишённое биения, сжаться. С этого дня её вечность перестаёт быть спокойной. Она ждет. Каждый день ждет его возвращения, ловя знакомые шаги в гулких залах. Он приходит. Иногда один, иногда с блокнотом, делая наброски. И с каждым его визитом трещин становится больше. Они расходятся по фарфору, как паутинка, не разрушая, а оживляя. Вместе с ними приходят смутные образы, обрывки мыслей, которых у неё быть не должно. Она начинает помнить его лицо даже в его отсутствие. Мечтать о том, чтобы его пальцы коснулись не стекла витрины, а её щеки. Это и есть любовь. Осознание приносит не радость, а тихое отчаяние. Что может дать ему кукла? Молчание вместо слов, неподвижность вместо объятий, холод вместо тепла. Её любовь обречена с самого начала. Но она уже не может остановиться. Она выбрала чувствовать, даже если это чувство разобьёт её вдребезги.

Однажды он приносит ей цветок. Простой полевой цветок, оставленный у подножия её пьедестала. Для неё это целая вселенная. Запах лета, жизни, которой у неё нет. Этот жест, наивный и трогательный, становится последней каплей. В ней что-то окончательно ломается и одновременно собирается воедино. Ночью, когда музей погружается в сон, происходит чудо. Не громкое и не эффектное, а тихое, как распускающийся бутон. Фарфоровый панцирь не падает осколками на пол. Он становится мягче, податливее, обретая тепло живого тела. Она делает шаг. Первый шаг за сотни лет. Её ноги, привыкшие лишь к изящной позе, дрожат. Она смотрит на свои руки — уже не фарфоровые, а живые, с той самой сеточкой трещин, превратившихся в узор тонких шрамов. Она выходит в мир, ошеломлённая шумом города, запахами, потоком красок. Она ищет его. Не кукла, а девушка с историей в глазах и фарфоровой бледностью кожи. Встреча их неизбежна. Увидит ли он в этой странной незнакомке ту самую музейную диковинку? Сможет ли полюбить то, что уже любил, не подозревая об этом? Её новая жизнь — это один большой вопрос. У неё нет прошлого, только будущее, хрупкое, как она сама. Она готова к любому ответу. Готова снова разбиться, но уже по-настоящему. Потому что даже один день, прожитый по-человечески, стоит вечности бесчувственного совершенства. Её история только начинается, и каждый её миг отныне будет наполнен биением того самого, неподдельного сердца.